Постнеклассическая психология 2004, № 1
Уважаемый
читатель,
В последнее время новых журналов по
психологии на русском языке становится все больше и больше. Что же отличает наш
журнал, посвященный такой разновидности психологии, которую можно назвать словом
«постнеклассическая», от других? Обратившись к современному определению, данному
В.С.Степиным, мы находим, что «Постнеклассический
тип научной рациональности расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он
учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью
средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами. Причем
эксплицируется связь внутринаучных целей с вненаучными, социальными ценностями
и целями» (Степин, 2000, с. 633). По нашему мнению, в таком определении заложена
особая чувствительность к социальному и культурному контексту, которую разделяют
исследователи и практики, основывающие свою работу на положениях социального
конструкционизма и нарративной психологии.
Нам кажется, что, несмотря на обилие
отечественных и переводных психологических изданий, в потоке русскоязычной литературы
пока имеется пробел, или просвет. Он выражается в том, что, хотя сейчас мы узнаем
о последних новостях почти сразу, а не через 20 или 30 лет, как раньше, выходящие
в свет работы не отражают целого ряда существенных направлений исследований и
практики. Эти направления, на наш взгляд, являются «дальними родственниками»
знакомого нам и уже примелькавшегося культурно-исторического подхода, развивавшимися,
фактически, независимо от него (см., например, работу Т.Р.Сарбина в этом номере).
Разумеется, в силу социально-исторических условий, это иные подходы, они и «совместимы»
с отечественной психологией, и отличаются от нее. И, хотя интересующимся специалистам
известно о существовании этих направлений за рубежом, подавляющая часть работ
пока недоступна отечественному читателю. Мы считаем, что взаимопроникновение
или знакомство с ними могло бы обогатить нашу психологию и дать импульс новому
витку ее развития, в какой-то мере преодолевая последствия более чем полувековой
информационной изоляции. Это лишь одна из задач, решению которой мы хотели бы
способствовать путем переиздания наиболее интересных зарубежных текстов.
С другой стороны, та информация, которая
выходит и будет выходить в нашем журнале, имеет живое и практическое значение,
потому что касается так называемой «народной психологии» (термин Дж.Брунера).
По мнению многих авторов, именно нарратив, история раскрывает то, как конструирует
свой жизненный мир как «обычный» человек, не «испорченный» психологическим образованием,
так и профессиональный психолог или любой, кто существует в контексте языка и
социальных отношений. Подходы, представленные в нашем журнале, представляют альтернативу
«эссенциалистской» психологии, которая говорит о психике как о заложенных в индивидуальном
человеке структурах, подобных в своем существовании материальным объектам (подробнее
см. статью Вивьен Барр в этом номере).
Нарративная модель в психологической
практике представляется нам не просто еще одной «палочкой-выручалочкой», набором
средств в руках практического психолога или психотерапевта. Социальный конструкционизм
дает перспективу для работы с людьми в условиях современного «постмодернистского»
общества, а нарративная практика представляет очень удачное средство взаимодействия
с представителями различающихся культур, разных социальных слоев, да и просто
обычных, и, тем не менее, всегда очень разных людей (см. обзор книги М.Уайта и Д.Эпстона «Нарративные средства
достижения психотерапевтических целей»).
Еще одной важной целью этого журнала
становится создание пространства для формирующегося сообщества людей со сходными
интересами, прежде всего, тех, кто работает с людьми и тех, кто учится это делать.
Мы сами еще только начинаем свое профессиональное движение, и та перспектива,
которую отражают публикации в журнале, послужила нам удобной точкой отсчета для
того, чтобы упорядочить во многом хаотический «багаж» высшего психологического
образования. Также нарративное направление, на наш взгляд, помогает найти согласие
между личным и профессиональным (см. подробнее интервью
с Н.С.Савельевой в этом номере).
Как мы уже заметили, отечественная
психология со времен культурно-исторической концепции Л.С.Выготского была близка
по своей философско-теоретической (или, как любят у нас с придыханием произносить,
методологической) ориентации к социальному конструкционизму. Ставшая уже классикой
«неклассическая» статья В.П.Зинченко и М.К.Мамардашвили — пример этому. Родственной,
но не тождественной социальному конструкционизму, является конструктивистская
перспектива, представленная в работе В.Ф.Петренко. Мы хотели бы отметить, что
эти статьи уже были опубликованы в других изданиях, и поблагодарить авторов за
любезное разрешение переиздать их.
Тематика нашего журнала шире, чем
просто психология, пускай и постнеклассическая. Мы убеждены, что сфера смежных
или даже мультидисциплинарных исследований составляет будущее психологической
науки. Аналитический обзор А.М.Улановского, посвященный теории речевых актов и
ее влиянию на социальный конструкционизм, является примером работ, количество
которых мы бы хотели увеличить. Нарративный или конструкционистский подход — течения,
выходящие за пределы одной единственной дисциплины психологии, и созвучные ему
разработки имеются в самых различных областях (социология, антропология, политическая
наука, восстановительное правосудие и защита прав человека, социальная работа,
педагогика, конфликтология, уход за больными и др.).
Параллельно с выпуском журнала мы
поддерживаем страницу, посвященную нарративной психологии на портале Федерации
психологов образования России. Ее адрес: http://narrative.psyinfo.ru
Мы надеемся, этот ресурс вскоре станет инструментом интерактивного взаимодействия
участников нарративного сообщества и просто заинтересованных людей.
Дарья Кутузова, Филипп Барский